Валерий Колягин. Как дед Михеев умирал. 12 часть.окончание.

Но, друзья – товарищи вежливо отказывались, мол, уж извиняйте, мы до полной победы со своими довоёвывать будем. Куда нам тягаться, говорили они, до настоящих артистов – то!?
Понятное дело, теперь Кузя не тот уже танцор, возраст даёт себя знать, хоть и помладше он был Михея лет на пяток. Но, всё одно, видно было – природа не обошла его талантом. Всё так же лёгок, стремителен, музыкален, упорен до сих пор!..
То вприсядку кинется, то по кругу гоголем прогарцует, то чечётку ввернёт умеючи, как бы споря с задиристой гармошкой!.. – Эх, так плясал бы и плясал!.. Но, дыхалка, уже не та, ядрёна вошь. – умаявшись, присел рядом с Михеем, знаменитый некогда танцор.
- Да, уж, с одним – то лёгким попляши – кА!? – с усталой улыбкой , понимающе вздыхал Михей.
- Да, так вот и живём – один без лёгкого, другой с осколком в груди – утирая пот платочком, соглашался Кузя.
Наступила ночь, пора уж было расходиться, но, старики не спешили, тянули чего – то, выжидали…
- Пойдём во двор, поздно уже. – позвал Кузя.
- Есть, товарищ сержант! – встав по стойке – смирно, отчеканил Михей, с грустной, детской улыбкой. – Айда, язви тя… - и что – то наигрывая на гармошке своей чуть слышно, шагнул в открытую калитку дворика.
Стариков было почти не слышно и не видно, сидели себе во дворе за чарочкой доброй горилки, то песенку какую ни будь затянут, то поговорят о чём – то своём в тишине, то ночи дадут вволю насладиться покоем…
- Эх, хорошо с тобой, дружок, да с жинкой… лучша… - подмигнув, хохотнул грустно Кузя. – Пойду… пора ужо, однако… - прощаясь, приоткрыл калитку товарищ, потом подумав малость, добавил:- Ты, Михеюшка, не балуй, не надо, живи… Не оставляй ты меня одного!? – шмыгнул носом Козлов и зашаркал в темень, стало быть до дома.
И Михей тоже отправился в хатку свою.
Настроение у Михеева было, какое – то неопределённое, ни то, ни сё. Раньше бы он на рыбалочку смотался, да только теперь годы не те – ноги шалят, да и интерес как – то выцвел, по увял. Дел особых не было, порядок в Михеевском хозяйстве был завсегда – отменный. Чистота – комар носа не подточит, во всём – огород ухожен, дворик, как яичко блестел…
Иные думы одолевали теперь старика, всё ли готово к главному его событию, к похоронам? Деньги вроде припас, помянуть людям есть чем, для погребения тоже – вроде всё готово…
Старик вышел во двор, огляделся, привыкая глазами к ночи, и сразу приметил странное отсутствие на небе звёзд… Хотя и туч как будто не было… Да и луна тоже, видимо взяла выходной, поскольку и её не видать…
Он присел на лавочку под яблонькой, устало прикрыв веки, глубоко вздохнул.
- Ну, что, готов? – спросил Михеева знакомый, скрипучий голос. – А коли готов, идём тогда, время… - повелевала та, которую он не видел, но ощущал всем своим существом. Боязни не было, нет, но, была некая растерянность перед… неизвестностью. Тело его отчего – то напряглось, будто сопротивляясь, отказываясь подчиниться.
- Ну!? – недовольно скрипела костлявая, - Боишься, а? Ничего, ничего. Надо сделать только один шажок, один, всего один шажок в ВЕЧНОСТЬ! Ну!? – грозно прорычала повелительница ТОГО СВЕТА!
Этот ненавистный окрик, вызвал в душе умирающего мощнейшее сопротивление и… Михеев вскрикнув, очнулся! Весь в поту, с похолодевшими руками и ногами, но, живой… Вдруг старик увидел бегущего со всех ног к нему Кузю, который плача, бормотал:- Не надо так, не на – до!.. Ты же обещал… Как мне одному – то без тебя – то, а??? Как – то в одну фразу, комкая, всхлипывая, причитал товарищ.
- Звёзды… Слышь – кА… их нету… - не своим голосом, тяжело дыша, еле слышно молвил Михей.
- Да как же, родимый, туточки они, туточки, вон, вон сколько их, глякося…
А звёзды и взаправду россыпью проявились на небе как по велению Божьему!..
- И луна тоже туточки, вон она, родимый, видишь? – ласково поглаживал по плечу друга Кузя.
- Ага… вижу… смотри – красота какая… - восторженно произнёс тихо Михеев.
Звёздное чудо совершалось на их глазах! Мириады блёсток, сливаясь воедино, образовали золотую дорожку, которая немыслимым образом, плавно, опустилась с высот к ногам деда Михеева, и подхватив старика, постепенно ускоряясь, понесла его в далёкие глубины космоса!..
Душа отлетает, подумалось Кузьме.
Михеев… умер.